Закон отвечает на вопрос, что делать заимодавцу, в случае если должник набрал долгов и бесследно провалился сквозь землю. Непорядочных бенефициаров организаций возможно будет вынудить отвечать по ее долгам после конкурсного производства либо даже тогда, когда на банкротство нет денежных средств. Так гласит закон, который день назад в третьем чтении приняла Государственная дума. За кинутые компании-однодневки тоже нужно будет платить. А честные заимодавцы получат новые возможности &интернет;проколоть" корпоративную вуаль должника, который причинил им расходы неразумными либо непорядочными деяниями.
День назад, 14 декабря, Государственная дума приняла в третьем чтении закон, который расширит ответственность контролирующих лиц по долгам их организаций. "Субсидиарная ответственность выходит за пределы банкротства, в случае если нет другого метода погасить задолженность, – растолковывает суть глава управления обеспечения операций банкротства Федеральной налоговой службы Константин Чекмышев. – По сути, закон – это сигнал всем участникам оборота, что без всяких последствий увиливать от долгов больше не окажется. Стало возмможно добраться до выгодоприобретателя через все правовые конструкции между ним и оболочкой бизнеса". Помимо этого, закон решает проблему "ликвидации с долгами", в то время как компании бесследно исчезают, не рассчитавшись с заимодавцами, считает партнер "Инфралекс" Артем Кукин. Он полагает актуальным и вопрос ответственности контролирующих лиц за кинутые компании-однодневки: "Специалисты в далеком прошлом говорили, что за "мертвые" компании, засоряющие ЕГРЮЛ, нужно платить".
Исправляются досадные недостатки существующего закона о банкротстве, разъясняет адвокат организации "Хренов и партнеры" Михаил Будашевский. К примеру, суд будет должен решить вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности даже в том случае, когда нечем уплачивать процедуры банкротства организации (в т. ч. в случае если обращение о банкротстве было отклонено) – это будет совершаться в режиме искового производства. Сейчас таковой возможности нет. Помимо этого, предполагается аннулировать действующее лимитирование, которое не разрешает привлекать к субсидиарной ответственности после окончания конкурсного производства. Новый закон дает для этого сверх того 3 года, в случае если условия виновности контролирующих лиц стали известны позднее (период возможно вернуть по уважительным причинам). Такое кардинальное нововведение по сути допускает "жизнь после смерти" юрлица, другими словами возобновляет операции, связанные с банкротством, уже после его завершения и ликвидации организации, исследует Кукин. Это предлагают делать методом группового иска, а искать тех, кто имел возможность бы к нему присоединиться, должны будут инициаторы обращения. "Совершить это, наиболее вероятно, будет непросто, не обращая внимания на возможность познакомиться с делом о банкротстве", – сомневается партнер "Инфралекс".
Пару положений регулируют обстановку, когда имеется основания наложения санкций и мер ответственности, но ее правильный размер пока малоизвестен. Суд может отложить этот вопрос до завершения расчетов с заимодавцами. Эта и другие нормы окажут помощь преодолеть консерватизм судов, коих настораживает, в случае если размер притязаний не указан точно, сохраняет надежду Будашевский.
Новый закон обязан пресечь распространенное злоупотребление при завершении банкротства. Ранее взимание заканчивалось тем, что притязания выставлялись на торги, а приобретали их структуры, которые были аффилированы с лицом, наложенным санкции и меры ответственности, говорит партнер АБ "Бартолиус" Илья Перегудов. Вместо этого предполагается распределять притязания к контролирующему лицу пропорционально между заимодавцами, показывая долю всякого. Это послужит причиной к тому, что заимодавцы получат независимые права. Создается рынок долгов лиц, притянутых к субсидиарной ответственности, растолковывает Перегудов. Эти притязания не будут погашаться банкротством физлиц, даёт предупреждение адвокат. Помимо этого, он утвержает, что при возбуждении сводного исполнительного производства практически появится привилегированная группа текущих заимодавцев, чьи притязания будут погашаться приоритетно – как исключение из общего режима, установленного законодательством об исполнительном производстве.
Еще одно новое основание для субсидиарной ответственности наступает после того, как организацию исключили из ЕГРЮЛ как неактуальную (для этого довольно 1 год не сдавать отчетность и не проводить операции по счету). В случае если у компании наряду с этим остались долги из-за непорядочного либо неразумного поведения управленцев – заимодавцы могут притянуть их к ответу.
Основной риск закона в том, что он открывает заимодавцам возможности преследовать лиц, контролирующих должника, после ликвидации организации, но не предполагает точных операций и гарантий для всех участников процесса, остерегается Кукин. Но Чекмышев, напротив, считает, что честные организации заинтересованы в законе: "Он дает ответ на вопрос, как же быть заимодавцу, в случае если должник набрал долгов и бесследно провалился сквозь землю". Новые инструменты будут использоваться деятельно, потому, что 70% компаний-банкротов не располагают имуществом, чтобы отвечать по долгам. И это лишь вершина айсберга, уверен Чекмышев: большая часть организаций без активов заимодавцы и не пробуют банкротить, по причине того, что не убеждённы, что это стоит времени и денежных средств. Он утвержает, что бремя доказывания для привлечения к новому виду субсидиарной ответственности будет схожим с банкротством – необходимо будет обосновать возможность лица (либо лиц) контролировать организацию, виновности и причинно-следственную связь с расходами. Наряду с этим непременно подтвердить неразумность либо недобросовестность таких лиц, которая и повлекла расходы. Если они появились из-за экономической ситуации, а не злоупотреблений – ответственность не наступит, растолковывает Чекмышев.
Как будет развиваться практика – продемонстрирует время. без сомнений одно: в случае если закон будет принят, работы у адвокатов прибавится. С одной стороны, попытки увести активы от взимания станут свыше изощренными. Иначе, заимодавцы станут интенсивнее оперировать возможностями субсидиарной ответственности. Предполагается, что большинство положений закона начнёт применяться через 180 суток после опубликования.
Закон, прошедший третье чтение в государственной думе, по сути наделит участников оборота правами, схожими с теми, что уже имеется у налоргов. 1 декабря 2016 г. глава государства завизировал пакет поправок в НК, одна из коих даёт налоргам требовать взимания недоимок организаций с аффилированных лиц (детальнее см. "Налоговые" долги организаций будут требовать с соучредителей и держателей акций").
С полным текстом проекта закона "О введении изменений в обособленные законы РФ (в части развития мер по обеспечению интересов заимодавцев при банкротстве юрлица)" возможно познакомиться тут.
День назад, 14 декабря, Государственная дума приняла в третьем чтении закон, который расширит ответственность контролирующих лиц по долгам их организаций. "Субсидиарная ответственность выходит за пределы банкротства, в случае если нет другого метода погасить задолженность, – растолковывает суть глава управления обеспечения операций банкротства Федеральной налоговой службы Константин Чекмышев. – По сути, закон – это сигнал всем участникам оборота, что без всяких последствий увиливать от долгов больше не окажется. Стало возмможно добраться до выгодоприобретателя через все правовые конструкции между ним и оболочкой бизнеса". Помимо этого, закон решает проблему "ликвидации с долгами", в то время как компании бесследно исчезают, не рассчитавшись с заимодавцами, считает партнер "Инфралекс" Артем Кукин. Он полагает актуальным и вопрос ответственности контролирующих лиц за кинутые компании-однодневки: "Специалисты в далеком прошлом говорили, что за "мертвые" компании, засоряющие ЕГРЮЛ, нужно платить".
Исправляются досадные недостатки существующего закона о банкротстве, разъясняет адвокат организации "Хренов и партнеры" Михаил Будашевский. К примеру, суд будет должен решить вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности даже в том случае, когда нечем уплачивать процедуры банкротства организации (в т. ч. в случае если обращение о банкротстве было отклонено) – это будет совершаться в режиме искового производства. Сейчас таковой возможности нет. Помимо этого, предполагается аннулировать действующее лимитирование, которое не разрешает привлекать к субсидиарной ответственности после окончания конкурсного производства. Новый закон дает для этого сверх того 3 года, в случае если условия виновности контролирующих лиц стали известны позднее (период возможно вернуть по уважительным причинам). Такое кардинальное нововведение по сути допускает "жизнь после смерти" юрлица, другими словами возобновляет операции, связанные с банкротством, уже после его завершения и ликвидации организации, исследует Кукин. Это предлагают делать методом группового иска, а искать тех, кто имел возможность бы к нему присоединиться, должны будут инициаторы обращения. "Совершить это, наиболее вероятно, будет непросто, не обращая внимания на возможность познакомиться с делом о банкротстве", – сомневается партнер "Инфралекс".
Пару положений регулируют обстановку, когда имеется основания наложения санкций и мер ответственности, но ее правильный размер пока малоизвестен. Суд может отложить этот вопрос до завершения расчетов с заимодавцами. Эта и другие нормы окажут помощь преодолеть консерватизм судов, коих настораживает, в случае если размер притязаний не указан точно, сохраняет надежду Будашевский.
Новый закон обязан пресечь распространенное злоупотребление при завершении банкротства. Ранее взимание заканчивалось тем, что притязания выставлялись на торги, а приобретали их структуры, которые были аффилированы с лицом, наложенным санкции и меры ответственности, говорит партнер АБ "Бартолиус" Илья Перегудов. Вместо этого предполагается распределять притязания к контролирующему лицу пропорционально между заимодавцами, показывая долю всякого. Это послужит причиной к тому, что заимодавцы получат независимые права. Создается рынок долгов лиц, притянутых к субсидиарной ответственности, растолковывает Перегудов. Эти притязания не будут погашаться банкротством физлиц, даёт предупреждение адвокат. Помимо этого, он утвержает, что при возбуждении сводного исполнительного производства практически появится привилегированная группа текущих заимодавцев, чьи притязания будут погашаться приоритетно – как исключение из общего режима, установленного законодательством об исполнительном производстве.
Еще одно новое основание для субсидиарной ответственности наступает после того, как организацию исключили из ЕГРЮЛ как неактуальную (для этого довольно 1 год не сдавать отчетность и не проводить операции по счету). В случае если у компании наряду с этим остались долги из-за непорядочного либо неразумного поведения управленцев – заимодавцы могут притянуть их к ответу.
Основной риск закона в том, что он открывает заимодавцам возможности преследовать лиц, контролирующих должника, после ликвидации организации, но не предполагает точных операций и гарантий для всех участников процесса, остерегается Кукин. Но Чекмышев, напротив, считает, что честные организации заинтересованы в законе: "Он дает ответ на вопрос, как же быть заимодавцу, в случае если должник набрал долгов и бесследно провалился сквозь землю". Новые инструменты будут использоваться деятельно, потому, что 70% компаний-банкротов не располагают имуществом, чтобы отвечать по долгам. И это лишь вершина айсберга, уверен Чекмышев: большая часть организаций без активов заимодавцы и не пробуют банкротить, по причине того, что не убеждённы, что это стоит времени и денежных средств. Он утвержает, что бремя доказывания для привлечения к новому виду субсидиарной ответственности будет схожим с банкротством – необходимо будет обосновать возможность лица (либо лиц) контролировать организацию, виновности и причинно-следственную связь с расходами. Наряду с этим непременно подтвердить неразумность либо недобросовестность таких лиц, которая и повлекла расходы. Если они появились из-за экономической ситуации, а не злоупотреблений – ответственность не наступит, растолковывает Чекмышев.
Как будет развиваться практика – продемонстрирует время. без сомнений одно: в случае если закон будет принят, работы у адвокатов прибавится. С одной стороны, попытки увести активы от взимания станут свыше изощренными. Иначе, заимодавцы станут интенсивнее оперировать возможностями субсидиарной ответственности. Предполагается, что большинство положений закона начнёт применяться через 180 суток после опубликования.
Закон, прошедший третье чтение в государственной думе, по сути наделит участников оборота правами, схожими с теми, что уже имеется у налоргов. 1 декабря 2016 г. глава государства завизировал пакет поправок в НК, одна из коих даёт налоргам требовать взимания недоимок организаций с аффилированных лиц (детальнее см. "Налоговые" долги организаций будут требовать с соучредителей и держателей акций").
С полным текстом проекта закона "О введении изменений в обособленные законы РФ (в части развития мер по обеспечению интересов заимодавцев при банкротстве юрлица)" возможно познакомиться тут.
Смотрите кроме того
- Парламентарии приняли закон, не разрешающий ликвидацию юрлица-банкрота
Читайте кроме того нужную статью в области ликвидации. Это может быть весьма полезно.
No comments:
Post a Comment